Ли Эдвард - Реанимация
Эдвард ЛИ
РЕАНИМАЦИЯ
Оно за ним гналось, и было оно большое. Но что это было? Он ощущал,
как настигает его огромность, преследует по неосвещенным лабиринтам, за
углы задушенной плоти, по переулкам крови и сукровицы...
Матерь Божия пресвятая!
Когда Паон проснулся окончательно, казалось, у него стерли разум. Его
крушила тупая боль и скованность... Или это паралич? В голове неясные
образы, голоса, мазки света и цвета. Фрэнсис Паон по кличке Фрэнки
вздрогнул от ужаса перед неведомым, что гналось за ним по канавам и
бороздам его собственного подсознания.
Да, он уже проснулся, но погоня вела к...
Налетающим силуэтам. Встряске. Крови, брызнувшей на грязно-белые
стены.
И будто медленно наводился на резкость кадр, Паон наконец понял, что
за ним гналось. Не киллеры. Не копы или федералы из бюро.
Гналось за ним - воспоминание.
Но о чем?
Мысли понеслись галопом.
Где я ? Какого черта со мной стряслось ?
Последний вопрос по крайней мере прояснялся. Что-то ведь стряслось.
Что-то катастрофическое.
Комната расплывалась. Паон прищурился, скрипя зубами: без очков он не
видел дальше трех футов.
Но разглядел достаточно, чтобы понять.
Кожаные ремни с мягкой обивкой опоясывали его грудь, бедра и лодыжки,
фиксируя на кровати, которая казалась тверже кафеля. Не пошевелиться.
Справа стояли несколько металлических шестов, а на них - размытые пузыри.
Длинная полоска спускается оттуда.., к руке. Он догадался - капельницы.
Полоска кончается внутри правого локтя. А вокруг запахи, которые ни с чем
не спутать: антисептика, мази, изопропиловый спирт.
В больницу меня занесло, к хренам собачьим.
Кто-то, значит, его зацепил. Но.., он просто не мог вспомнить.
Воспоминания плясали фрагментами, преследуя его дух немилосердно. Стрельба.
Кровь. Вспышки.
А близорукость оказывала еще меньше милосердия. Возле кровати он видел
только расплывчатый белый периметр, тени и лишенный объема фон. Слышалось
какое-то жужжание, вроде как далекий кондиционер, и медленные, раздражающие
попискивания: монитор капельницы. А наверху что-то раскачивалось. Подвесной
цветок в горшке? Нет, больше похоже на складные рычаги, как бывает во
врачебных кабинетах, вроде рентгеновской пушки. И расплывчатый ряд силуэтов
вдоль стен - только ящики это могут быть, ящики с лекарствами.
Значит, я в самом деле в больнице. В реанимации. Ничего другого не
придумаешь. И его хорошо пришпилили. Не только лодыжки, но и колени, и
плечи. Правая рука привязана к выносной стойке под капельницу, и в локтевом
сгибе белой лентой закреплена игла.
Паон глянул на свое левое плечо, на руку... Именно рука - без кисти. А
когда он поднял правую ногу...
Обрубок на несколько дюймов ниже колена.
Кошмар, захотелось ему подумать. Но преследующие воспоминания слишком
реальны для сна, и боль тоже. Сильная боль. Больно дышать, глотать, даже
моргать. И кишки сочились болью, как теплой кислотой.
Кто-то меня щедро уделал. Тюремная больница, сомневаться не
приходится. И наверняка за дверью стоит легавый. Да, теперь он знал, где
он, но страшно было другое - он не знал, что его сюда привело.
Воспоминания рвались с цепи, гнались, бросались...
Тяжелый топот. Крики Гремящий искаженный голос.., как мегафон.
Господи Иисусе!
Снова попытался вспомнить - и снова не смог. Воспоминания теперь
подкрадывались: пистолетные выстрелы, длинные автоматные очереди, ощущение
куска собственного тела, подпрыгивающего в ладони...
- Эй! - крикнул он. - Помогите кто-нибудь! Слева отозвался щелчок -
открылась и з
